Рretenders (самозванцы) – Часть 2

В этот момент в городе был огромный экономический подъем и зал трещал от новых учеников. В некоторые моменты количество занимающихся на ковре достигло 75 человек.

Даже для зала олимпийского резерва размером с половину футбольного поля это много.

Я это описываю для того, чтобы дать понять читателю, что затеряться в толпе немолодому человеку маленького роста возможность была.

Но ведущих группы было несколько. По правилам федерации никто из преподавателей зарплату не получал, что кстати делало процесс обучения просто ужасным. Каждый преподаватель имел свой собственный план тренировок, совершенно не связанный с остальными, а менялись они каждую тренировку.

То есть человеку, даже искушенному, было невозможно усвоить новый материал, в том числе его закрепить.

Для справки укажу, что в айкидо не очень много приемов, но всё равно их около 5 000.

Но рассказ вовсе не об этом, и читателю вовсе необязательно знать что-либо о боевых искусствах. Дело в том, что, описывая мои хождения по мукам, вы можете представить себе, что вы испытаете в любом канадском коллективе.

В первый же раз зайдя в раздевалку мне пришлось испытать то, о чём меня предупреждали мои дети, то есть столкнутся с местным менталитетом.

Так как я тренирую с 17 лет, то естественно я имею невидимую ауру, заметную для любого, даже начинающего бойца.

Когда я начал одевать свои дзюдоги, то есть в просторечии кимоно, то вся группа не могла не заметить, что это кимоно слегка необычное. Понять, чем именно оно необычное, они не могли до тех пор, пока не вошли со мной в боевой контакт.

А весь секрет его заключался в том, что оно было высшего японского качества.

Ткань была необыкновенно толстая и грубая, что делало захват за нею крайне затруднительным.

После того, как я надел кимоно, ещё большее внимание окружающих привлекло то, что я забинтовал голеностопные суставы эластичными бинтами. В Канаде это делают только высокие профессионалы, которых в моей группе по всей видимости не было.

После этого я сидел на скамейке в ожидании того, когда нас пригласят в зал. Вдруг передо мной стал мужичок лет 35, и, выпучив глаза как на невиданное доселе чудовище, вытрещился, и остолбенел в изумлении.

Обычно в Канаде это считается недопустимым, и канадцы могут сначала попытаться решить этот вопрос на словах, ну а потом могут за такое и по лицу надавать.

Но я, как новоприбывший – а таким считается каждый, кто приехал в страну хоть тридцать лет назад – постарался свести неудобное положение на нет. То есть сидел, глядя в  бараньи глаза мужичка, и улыбался дурной улыбкой.

Но мужичок в коричневом поясе так и простоял минут десять передо мной, не обращая внимания на мой встречный взгляд.

Моё и без того короткое терпение было на исходе, но тут нас позвали в зал, и мы, уложив маты, приступили к тренировке.

Надеюсь все знают, что любая тренировка в боевых искусствах начинается с поклона учителю, короткой медитации.

Сидеть принято в сейдза, это когда обе ноги находятся под корпусом, и вы сидите на них, как на подушке. Я привык к этой позе и часами сидел в ней даже на деревянном полу, но со временем травмы ног сказались на моих суставах, и я был вынужден поменять положение ног с классического на моё персональное.

Это настолько широко распространено в среде профессионалов, что на это даже внимание не обращают.

Но увидев, что я сижу немного необычно, один из чёрных поясов тут же подошёл ко мне и сделал замечание. Я коротко ответил, что это невозможно исправить, так как пальцы на ногах имеют переломы.

После этого началась обычная тренировка, и, естественно, мужичок в коричневом поясе не мог отказать себе в том, чтобы не проверить меня на вшивость.

Естественно в процессе отработки приёмов выяснилось, что он даже понятия не имеет, что такое айкидо. Почувствовав это, он откровенно показал своё недовольство.

Проявлялось это так непосредственно, что находиться рядом с ним было просто тяжело. Он охал, кряхтел, и всем своим видом демонстрировал, что он крайне раздосадован и подавлен, и мне кажется, что он даже не отдавал себе отчёта в своём поведении.

Я просто не знал, как уже понизить свой уровень, чтобы не накликать на себя беду.

Но коричневый пояс оказался не самым ядовитым в группе, и меня, как белого пояса, вызвал в пару после него черный пояс.

Отказаться нельзя, особенно более низкому по званию, а если вы не помните, то у меня был заслуженный белый пояс.

Я стал в пару с чёрным поясом, и понял, что передо мной ещё более яркий представитель, чем коричневый пояс такого явления, как «вайт треш».

В прямом переводе на русский – «белый мусор», то есть быдло.

Это белое быдло сразу же, нарушив все правила, постаралось сломать мне руки. Но к его удивлению, это ему не удалось.

Дело в том, что, тренируясь с нашими парнями, мы вообще отрабатывали всё, как в настоящей схватке. Это укрепило нас невероятно, поэтому потуги всякого быдла были для меня неприятны морально, но не физически.

Вся проблема была в том, что я, придя в спортивный зал надеялся получить то же самое чувство радости и удовольствия от занятий, как и у себя дома, а получил ощущение опасности и ненависти, как в тюремной камере.

Да уж подумал я, к этим ребятам спиной в бане поворачиваться не стоит, и дальнейшие события это подтвердили.

Партнеры менялись один за одним, я видел, что не все они быдло.

Например, один из партнёров, англичанин по национальности, был из простых рабочих, но он хоть и подверг меня докучливому допросу, но за рамки приличий не выходил. Его внешность привела меня в замешательство, так как он был похож на настоящего русского больше, чем многие русские. Я так ему и не поверил, что он не русский, хотя, как я понял позже, англичане это и есть те же русские, но сам они об этом не знают.

На следующую тренировку, я уже специально опоздал, для того, чтобы пропустить момент разглядывания и допрашивания.

Именно в эти пятнадцать минут все переодеваются и расстилают борцовский ковёр. Мне действительно удалось сократить время допросов и рассматривания, но от назойливых партнёров, описанных ранее, деваться было некуда.

Я почувствовал себя школьником, которого преследуют популярные ученики.

Я почти всё время вращался между этими парнями, с черным и коричневым поясами, так как они бесперебойно следили за каждым моим движением и не давали остальным пригласить меня в пару.

Работая с англичанином, я изо всех сил старался показать, что мои действия безопасны и уважительны по отношению к партнёру.

Но коричневый пояс продолжал кряхтеть и в то же время старался чему-то у меня научиться.

А черный продолжал вести себя как настоящая скотина. Проводя приемы, он откровенно старался повредить руки, сопровождая это громким хохотом. Я уже был в шаге от того, чтобы сломать его пополам.

Дело в том, что сделать это так же просто, как разбить машину. Нужно просто повернуть руль в неправильном направлении. Всё – реанимация и морг.

Но для меня это было так же невозможно, как прийти в церковь и кого-либо убить.

Черный пояс это понимал не хуже меня и резвился от всей своей чёрной души.

Но, несмотря на все старания этих двух возвышенных личностей, я начал резко набирать авторитет в группе. То есть придя уже на третью тренировку, я увидел, что большая часть группы, а это человек пятьдесят, по очереди подошли и поздоровались со мной за руку.

И это привело меня на следующий уровень конфронтации, теперь уже не с рядовыми членами группы, а с одним из старших преподавателей.

Читайте продолжение в следующей части.

Эта публикация была любезно отредактирована членом клуба помощи фрилансерам «Четыре кита»  Наталией Шоскиной. По поводу редакторских услуг и коопирайтинга обращаться http://vk.com/@391148393-1